Александр Кресс: человек ищущий

«…Я не склонен говорить о себе как о художнике. Художники – это люди, которые смогли сориентироваться на данном поприще, стали членами Союза художников. А я просто ищущий человек. Конечно, что-то пишу, конечно, участвовал на выставках, но мне бы не хотелось персонифицировать себя таким образом».

…Он по-христиански кроток и не признаёт высокопарных комплиментов, направленных в его адрес. Однако бесспорно одно – редко встречаются люди, настолько преданные творчеству и духовным поискам, как Александр Кресс. Свою маленькую квартиру он превратил в мастерскую. Настенные полки битком набиты отборной литературой по философии и истории искусств. Толстыми стопками бумажных листов по разным местам разложены рукописи стихотворений. Посреди творческого бедлама нашлось место современному компьютеру и другим техническим новшествам. Царящие одновременно беспорядок и возвышенность – словно проекция живого и ищущего сознания нашего героя.

Про икону и светскую живопись

Александр Кресс в основном известен как иконописец. При этом иконы его вызывают у разных людей противоречивые мнения. Безусловно, они отличаются от тех изображений, которые распространены в современных церквях, хотя сам автор говорит о том, что всегда работал в рамках иконописной традиции. Основные споры, возникающие вокруг творчества А.Кресса, связаны с образами на его иконах. Одни говорят, что автор наделяет портреты святых земными страстями, а это в религиозном искусстве непозволительно. Другие же рассматривают его творчество как прогрессивный шаг, своего рода провидение, связанное с актуализацией иконы, её оживлением. Сам Александр на сегодняшний момент несколько отошёл от иконы, сосредоточившись на классических жанрах живописи – пейзаже и натюрморте – т. е. «посвятил свою жизнь созерцанию».
–Я пришёл к созерцательному настроению, – рассуждает наш герой по этому поводу. – Ведь что самое главное для художника? Дышать в мире, размышлять, вдумываться во всякие нюансы, подробности. Был, конечно, период, когда я довольно часто посещал монастыри, святые места, музеи, чтобы приблизиться к пониманию иконы. Люди, которые раньше писали иконы, жили в окружении природы, были близки этой первозданности, черпали из неё душевные силы, настроение, и это настроение из природы переходило в какой-то мере в икону. А сейчас не хватает какого-то жизненного дыхания, потому что люди живут в городах. Поэтому сейчас такое время, когда художнику нужно приходить в икону через живопись. В своё время старец отец Николай с острова Залит благословил меня на то, что можно писать ещё и живопись.

У истоков

Человек, взявшийся писать иконы, непременно должен обладать богатым духовным опытом. Религиозные искания тесно переплелись в сознании А. Кресса с поисками собственного места в жизни, своего предназначения. Как совковый парень пришёл в религию? Почему влюблённый в жизнь художник начал изучать иконопись?
– Мне кажется, что в основном всё пошло после армии. Я несколько раз поступал в Театрально-художественный институт, на пятый раз поступил на отделение станковой живописи. Тогда информация какая-то стала поступать, и попалась мне книга Раймонда Моуди «Жизнь после жизни». А нас же тогда воспитывали в духе: ты распрощался с жизнью – и всё, до свидания, тебя нет. И вот как ни странно, повлияла обычная книжка. Помню, как прочитал её – в тот день был такой подъём, было лёгкое настроение, и так трудно было смириться с тем, что умер – и всё: тебя нет вообще. Иду вечером по улице, и такие лёгкие мысли: неужели это правда, и что-то будет потом? Потом стал интересоваться, появились знакомства. Понял, что смерть – только переход в другие миры, иные существования. Со временем это всё стало для меня естественным и само собой разумеющимся. И начались религиозные искания. Я разную литературу читал: и христианскую, и индийскую, и философию, конечно. Волею судьбы было определено, что открылись для меня двери православия. В то же время нельзя сказать, что я очень последователен в религиозном плане. Конечно, я православный. Был у меня период, связанный с частым посещением церкви, с паломничеством по святым местам. Сейчас… просто захотелось писать красками. Безусловно, я преклоняюсь перед теми людьми, которые посвятили свою жизнь служению храму. Вообще, для меня очень много значит то, что есть именно в православии. А в нём есть догмат троичности – это значит: от Отца через Сына в мир нисходит Дух Святой. Когда работаешь со словом, то понимаешь, что это закон искусства, закон творчества. Источник – это Отец, Сын – Его Проявление. Чтобы Источнику проявиться в этом мире, нужны слово, образ, краски, т. е. какая-то возможность Одухотворения. Источник, Проявление, Одухотворение – это и есть три ступени, которые очень важны в творческом процессе. Этого больше нигде нет – такой глубины, как в православии. Именно православие несёт эту основу троичности – фундаментальную основу аутентичного принципа бытия.

О космосе и поэзии

«У меня в одном стихотворении есть слова «Нет, мир не начат». Вот у меня такое ощущение, и оно постоянно мне сопутствует. Конечно, многие темы уже затронуты. Кажется, вот-вот собран материал, но нет ещё единого глобального представления. Например, стоит у меня двухтомник «Мифы народов мира» – русский язык и Россия, эти необычные люди смогли задействовать так много материала, и мне кажется, что вскоре должно начаться его освоение, возвышение и преображение, через философию там или творчество. А впереди, хочется в это верить, грандиозный подъём».
Моё знакомство с А. Крессом началось отнюдь не с икон и живописных полотен. Всё началось с того, как мне в руки попал диск, озаглавленный «Без цветов», на котором в текстовом формате был записан огромный сборник стихотворений. Лирика у Александра очень специфическая и может смутить неподготовленного читателя. Это полёт поэтической мысли без каких-либо ограничений формального толка, где в одном сводится малое и великое, земное и божественное, и наряду с любованием жизнью в самых простых её проявлениях затрагиваются вопросы космического масштаба. Пытаясь расшифровать одно необычное стихотворение (чего только стоит название «По Эре Звезд шёл Вечный Час»!), я спросил у Саши: «Это что – попытка через поэзию постигнуть слабо подвластные разуму вопросы: возникновение жизни во Вселенной, теория Большого Взрыва и т. д.»?

– С точки зрения художника к слову «взрыв» надо относиться очень осторожно: лично меня такие заявления шокируют. Учёным проще – сказали «взрыв» и поехали дальше. По этому поводу у меня есть стихотворение, которое начинается словами:

Великий Всполох Мысли Бога есть Начало
В Собезначальном Появления Вселенной,
В Недрах Пустыни Мрака, где предстало
Цветение Иллюзии Нетленной.

И этот взрыв становится Великим Всполохом Мысли Бога, то есть Разума, а не какой-то химической реакцией, само по себе происходящей. Ещё учёные, зная, что существует множество всего – миллионы галактик – склонны говорить, что где-то в какой-то определённой точке произошла вспышка. Где-то на краю нашей галактики вспыхнуло солнце, и до нас лучи этого гаснущего солнца долетают в течении, предположим, 20 миллионов световых лет. А что такое световой год, сам понимаешь, если свет за секунду проходит 300.000 км, а за сутки это расстояние уже какими-то секстиллионами исчисляется. И сколько времени нужно, чтобы лучи этого солнца до нас долетели? А учёные конкретно определяют возраст галактики 4 миллиардами лет. Уже противоречие возникает. И как себе всё это представить? Нужны философские термины мышления, поэтические и художественные построения. Поверхностно соприкасаясь с этим, я понимаю, что нужно очень медленными шагами на уровне каких-то то образных озарений двигаться в этом направлении. При этом не нагнетать чрезмерно, а придерживаться мировоззрения, что в лепестке ромашки всё заключено. Потому что мы земные и не можем вспорхнуть в бескрайние пространства и там раствориться. По правде, я тяготею душой ко всему простенькому: стихам про цветы, сугробы и т. д. Если бы мне сказали, что есть такие люди, которые эти проблемы подняли – связанные с Космосом, формированием космических структур и т. д. – тогда бы я ушёл в сторону и довольствовался бы сугубо созерцанием: жил бы на лоне природы, собирал грибы-ягоды. Но жизнь так устроена, что ты становишься частью какой-то структуры – и слава Богу!

– Ты много читаешь, изучаешь, ищешь, т. е. являешься в каком-то смысле исследователем. А не было ли желания всерьёз заняться наукой, в частности, философией?
– Мне кажется, что поэзия способна вместить себя всю философию в её более кратком варианте. Тем более, мне бы не хотелось залазить в эти дебри, ведь художники – народ эмоциональный. Мне трудно говорить обо всём словами. Придёт мгновение, и я лучше напишу какой-нибудь цветочек-лепесточек, в котором и есть вся Вселенная, и жизнь, и вся наука в нём.
– Чтобы ты хотел сказать или пожелать нашим читателям на прощание?
– Сказать любому человеку что-либо – это так сложно, практически невозможно. А что можно пожелать? Держаться какой-то реальности – так и напиши. И чтобы в этом мире было меньше скорби.

Беседовал Алесь Суходолов

[Показать слайдшоу]

Тэги: Александр Кресс